Открывая тайны Вселенной: эксклюзивное интервью с американским физиком Брайаном Грином

Американский физик Брайан Грин (Brian Greene), несомненно, является одним из самых известных популяризаторов науки нашего времени.

Профессор Колумбийского университета известен своими теоретическими исследованиями в области теории струн Вселенной. Эта сложная физическая модель, претендующая на квантовую гравитацию или «Теорию всего», пытается объяснить, что в конечном итоге представляет собой Вселенная, какова природа фундаментальных сил, как они возникли и как взаимодействуют

Брайан Грин взял на себя миссию объяснить простым языком широкой публике эти сложные концепции, находящиеся в авангарде областей физики и космологии.

Его книги, написанные на научно-популярном языке, переведены по всему миру примерно на 40 языков.

Только его первая книга «Элегантная Вселенная» (The Elegant Universe), написанная для широкой публики и вошедшая в список финалистов Пулитцеровской премии, разошлась тиражом более 2 миллионов экземпляров по всему миру. Неслучайно The Washington Post назвала его “лучшим и единственным комментатором самых непонятных концепций в современном мире”.

Брайан Грин был одним из спикеров фестиваля STARMUS VII в Словакии. Его выступление под названием “До скончания времен”, основанная на одноименной книге, от начала и до конца продержала сотни людей в восхищении. После выступления корреспондент “Арменпресс” получила возможность поговорить с профессором Грином о теории струн, которую он так много изучал, о черных дырах, о необходимости изучения космоса, а также о важности воспитания у молодежи любви к науке.

- Профессор Грин, я хотела бы начать интервью с вопроса о черных дырах. В одном из своих интервью Вы отметили, что “черные дыры - это главные теоретические лаборатории для доведения наших идей до конца и что ключевой вопрос - полностью понять черные дыры”. Как Вы думаете, насколько мы близки к этому пониманию?

- Мы довольно далеки от этого. Никто не может в действительности предсказать, как пойдет дорога к той точке, пока мы полностью не поймем черные дыры. Однако мы фиксируем большой прогресс. Конечно, мы до сих пор не знаем, что на самом деле происходит в самом центре сингулярности черной дыры

И пока мы полностью не поймем, как сочетаются гравитация и квантовая механика, над чем мы сейчас работаем и добились большого прогресса, я не думаю, что мы сможем полностью понять, что происходит в центре черной дыры.

Когда поймем, тогда мы, вероятно, сможем говорить о Большом взрыве с таким уровнем точности, которого мы до сих пор не достигли. Таким образом, необходимо не только понять черные дыры, но и понять необходимые фундаментальные принципы. А черные дыры - отличная доказательная база, которая позволит нам определить, достигли ли мы этой точки.

- Вы известны своей работой о Теории струн. В одном из своих интервью Вы заметили, что эта теория может стать “теорией всего”. Как Вы пришли к такому выводу и насколько близко мы подошли к пониманию этой теории?

- Это очень хороший вопрос. Я обычно не использую выражение “теория всего”, возможно, я сказал ее в каком-то спонтанном интервью. И я не использую это выражение, потому что теория струн - это действительно теория фундаментальных компонентов и фундаментальных сил, с помощью которых эти компоненты взаимодействуют и проявляют определенное поведение. Затем нужно принять эту теорию и, если она верна, определить, как эти компоненты выстраивают структуры окружающего нас мира: звезды, галактики, людей, мозг, сознание. Еще очень много вопросов остается без ответов, даже если бы у нас под рукой была теория струн. Вот почему мне не нравится называть это “теорией всего”.

Что касается того, насколько мы близки к этому, я снова должен отметить, что за последние 60 лет мы добились значительного прогресса в работе над этой теорией. Когда я был аспирантом, были вопросы, которые, как я надеялся, будут решены сегодня. Прежде всего, нам нужно проверить эту теорию. Однако есть и другие вопросы, например, как применить эти идеи, чтобы понять, как поведут себя пространство-время в экстремальных условиях, в чем у нас есть большой прогресс. Это чрезвычайно интересная, функциональная и динамичная область исследований, нам просто нужно набраться терпения, чтобы позволить исследователям двигаться вперед.

- Мы, люди, постоянно пытаемся решить некоторые из самых сложных вопросов Вселенной, например, где начинается Вселенная или как фундаментальные силы взаимодействуют друг с другом. И за последние 50 лет мы добились довольно большого прогресса. По Вашей оценке, какого прогресса мы сможем добиться в течение следующих 50 лет?

- Думаю, наступят очень знаменательные времена. Я считаю вероятным, что мы действительно поймем сингулярности, например, что происходит в черных дырах или Большой взрыв. Следовательно, мы можем получить более глубокое представление о том, как на самом деле возникла Вселенная, действительно ли было время до Большого взрыва.

Возможно, мы сможем найти ответы на эти вопросы. Или, является ли Вселенная фазовой, действительно ли она проходит фазы расширения и сжатия? Я думаю, мы можем иметь представление о таких вопросах. И, возможно, даже в таких вопросах, как, существуют ли другие вселенные, наши теоретические разработки могут исключить или увеличить вероятность этого, и, возможно, даже дать объяснение того, что такое темная энергия и темная материя. Следующие 50 лет имеют большие перспективы и могут привести нас к новым высотам, если мы проявим волю и продолжим идти в этом направлении. Я надеюсь, что мы так и сделаем.

- Какова роль ученого как педагога в поощрении молодого поколения к занятиям наукой?

- Очень практичная. Единственный вариант, при котором следующее поколение будет воспринимать науку как нечто важное, частью чего оно хотело бы стать, - это убедительно и увлекательно представлять науку с нашей стороны как своего рода увлекательное и полное приключений путешествие, частью которого они могут стать. Наша задача - вдохновлять грядущее поколение. И я думаю, что многие физики и ученые действительно хорошо справляются с этой миссией. И мы должны продолжать вдохновлять будущие поколения.

- Считаете ли Вы когда-нибудь возможным выход человечества выйти за пределы планеты Земля и установдение им своего присутствия на другом небесном теле или планете?

- У меня нет никаких сомнений, если, конечно, мы до этого не уничтожим себя или нашу планету. Даже сейчас мы, по сути, можем находиться небольшими группами на Луне, возможно, даже на Марсе. Поэтому я прогнозирую, что это произойдет в течение следующих 50, 100, 500 лет. Да. Я вижу, что мы можем расширяться в космосе и иметь присутствие за пределами планеты Земля.

- Что Вы считаете величайшим научным достижением 21 века?

- Открытие гравитационных волн, пожалуй, будет первым в моем списке. Не потому, что это было неожиданно. Мы действительно верили, что гравитационные волны реальны. Что удивительно, так это то, что нам действительно удалось создать оборудование, которое оказалось достаточно чувствительным, чтобы регистрировать присутствие этих волн. Это то, в чем многие из нас сомневались. Мы думали, что да, они реальны, но у нас никогда не будет возможности обнаружить гравитационные волны. И все же мы это сделали. Теперь мы планируем использовать гравитационные волны в качестве нового инструмента для изучения Вселенной.

Проект LISA (Лазерная интерферометрическая космическая антенна, совместная программа Европейского космического агентства и НАСА: ред.) планируется запустить в 2030-х годах. В рамках программы три спутника, отправленные в космос, образуют треугольник, который будет чрезвычайно чувствителен к проходящим гравитационным волнам. Мы даже сможем обнаружить гравитационные волны большого взрыва. Представляете, как это было бы здорово?

- Вы знаете, многие люди скептически относятся к космичкским исследованиям, отмечая, что здесь, на планете Земля, сегодня существует так много проблем, которые нуждаются в решении...

- Да, и в этом есть доля правды. Я не хочу сказать, что научные исследования важнее решения проблем на Земле. Но в то же время я не хочу сказать, что нам нужно решить все проблемы на Земле, прежде чем мы сможем исследовать более широкую Вселенную.

Причин две. Во-первых, иногда глубокие научные исследования приводят к неожиданным открытиям, которые, в свою очередь, помогают нам решать проблемы на Земле, будь то медицинские, климатические или проблемы нехватки продовольствия. В таких вопросах фундаментальные научные исследования могут принести большую пользу. Но помимо этого, надо часто задавать себе вопрос: ради чего стоит жить? И я думаю, если вы потратите достаточно времени на размышления об этом, вы увидите, что, да, семья и личное присутствие в мире, желание помогать другим чрезвычайно важны, но также важно понимать, кто мы, откуда мы пришли и куда идем. Понять, в каком контексте зародилась жизнь на Земле. Я думаю, что это настолько важно для того, чтобы в полной мере оценить жизнь, что мы должны продолжать эти исследования параллельно.

- И в заключение, что бы Вы посоветовали молодому поколению ученых?

- Мой совет таков: дайте волю своему любопытству, не бойтесь рисковать, будьте готовы пробовать, доверяйте себе и идите туда, где, как подсказывает вам интуиция, может скрываться большой приз. Потому что, если вы посмотрите на историю величайших ученых, они делалисьименно так.

Интервью вела Аракс Касян