Военный эксперт считает важным практическое применение концепции трансформации армии Армении

Концепция трансформации армии Министерства обороны Республики Армения является очень важным документом, поскольку уже 4 года как в общественности, так и в государственных структурах идут достаточно активные разговоры о том, что в армии должны быть осуществлены реформы. Впервые мы видим формальный документ, который хоть как-то определяет направления движения этих реформ, и очень важно, чтобы концепция получила практическое применение.

Такую точку зрения в интервью Арменпресс высказал старший научный сотрудник аналитического центра APRI Армения (Институт исследований прикладной политики Армении) Леонид Нерсисян, говоря о концепции трансформации Вооруженных сил РА, которая недавно была опубликована Министерством обороны РА.

- Господин Нерсисян, как известно, Министерство обороны РА уже опубликовало концепцию трансформации и преобразования армии. Наверняка Вы как аналитик уже изучили ее содержание. Как бы Вы в целом оценили концепцию, ее важность и значимость?

- Это очень важный документ, и удивительно, что он не получил такого большого отклика в Армении, и дискуссия о нем до сих пор очень ограничена. Это концепция, которая рассчитана на 10, 11 лет и должна быть реализована в 2024–2035 гг.

Почему это важно, ведь вот уже 4 года идут достаточно активные разговоры и среди общественности, и в госструктурах о необходимости реформ в армии. Какие-то реформы идут, но мы впервые видим формальный документ, который хоть как-то определяет направления, по которым эти реформы должны двигаться. В то же время следует также отметить, что это достаточно высокоуровневые пункты, и в этом документе нет особых подробностей. Я бы сказал, что около 70% из них посвящено анализу проблем, которые существуют сейчас, а не предложениям, как именно следует реализовывать эти изменения.

Говорят, что, например, надо повысить престиж армии, но конкретные шаги, как это сделать, очень ограничены, потому что это концепция, а не доктрина или более детальный документ. Если говорить о втором этапе, то придется писать гораздо более подробные документы, часть из которых, на мой взгляд, не будет опубликована, и каждый из этих документов уже может составлять 100, 200, 300 и более страниц. Очень важно, чтобы эта концепция продвигалась к имплементации.

Из озабоченностей можно отметить то, что для нас очень важно время, нам нужно работать очень быстро. Например, первое беспокойство по этой концепции заключается в том, что на написание и публикацию этого документа ушло довольно много времени, и мне кажется, что такие документы можно подготовить за 2-3 месяца, потому что они не содержат мелких решений. Очень важно ускорить работу, и я думаю, что тогда мы сможем добиться лучших результатов, потому что на данный момент сильно меняются методы ведения войны, технологии, и тот подход, что можно написать какой-то большой документа и забыть о нем на 10 лет, больше не работает.

Сейчас это все очень динамично, и в документе тоже отмечается, что следует работать над тем, чтобы превратить доктрины в такие рабочие документы, которые каждый год меняются. Думаю, это очень правильный подход, потому что мы можем вспомнить нашу оборонную доктрину, которая была написана в 2007 году и до сих пор формально действительна. И это не имеет ничего общего с той ситуацией, которая сложилась в мире, в регионе, в боевых искусствах. Не надо повторять ту же ошибку.

- Господин Нерсисян, давайте поговорим о сутевых компонентах концепции. В ней, например, говорится, что стандарты бывшего СССР уже себя исчерпали, поэтому необходимо радикально пересмотреть прежние устаревшие подходы. Что Вы думаете о таком подходе?

- Мне кажется, это правильное направление, потому что Советского Союза нет уже 30 лет. Если представить, что еще есть люди, которые верят, что советские доктрины и подходы к войне были правильными, у нас все еще есть очень устаревшие подходы. И ярким примером этого является то, что Россия сейчас в ходе войны на Украине очень далеко отошла от прежних подходов. Кстати, перед войной Россия начала в какой-то степени вносить изменения. В этом смысле, и там чисто советского подхода не существует. Поэтому мне кажется, здесь нет темы, достойной обсуждения. Мы говорим о подходах, которые устарели лет на 30 и более.

- В концепции также говорится о производстве оружия и особенно армянского национального производства. Что Вы думаете по этому поводу?

- Мне кажется, это, пожалуй, не самая важная часть этого документа. Но мы такой подход уже видим и имеем официальные данные, что контракты с местными производителями на данный момент составляют более $400 миллионов. Это важно по нескольким причинам. Во-первых, Армения находится в достаточно сложной логистической ситуации, и чем больше у нас будет местного производства, тем стабильнее будут поставки. 

Кроме того, в долгосрочной перспективе это выгоднее экономически, потому что эти производства расположены в Армении, они являются рабочими местами, платятся налоги. Это может показаться поверхностным, но продукт, произведенный в Армении, может быть, например, на 10% дороже, чем продукт, произведенный в Индии, тем не менее неважно, где он произведен. Если принять тот факт, что заработная плата граждан Армении включена в стоимость продукции Армении, что они работают, а потом тратят эти деньги в стране, платят налоги, то получится, что государству это обходится гораздо дешевле. Кроме того, это приводит к росту и в других областях, потому что потраченные деньги находятся в обращении.

- В концепции также говорится о переходе к профессиональной армии. Что это предполагает? 

- В самом документе сказано, и это нужно повторять очень часто, что профессиональная армия не означает, что у вас должны быть только контрактники. Есть очень хороший пример, что наши контрактники в 2020 году имели гораздо худшее качество и гораздо меньшую подготовку, чем срочники, находившиеся в то время в армии. Он показывает, что недостаточно иметь, например, всего 20 тысяч контрактников, и их надо готовить совсем по-другому. Их подготовка должна быть гораздо выше, чем у призывников. 

В концепции очень мало деталей. Например, упоминается, что срок военной службы будет сокращен до 2027 года, но не уточняется, насколько. Это очень важно, потому что чем больше этот срок будет сокращаться, тем больше понадобится контрактников в армии. Если смотреть на демографические данные, получается, что, к примеру, в случает сокращения срока службы на год, если срок службы определяется в один год, то наша армия должна суметь набрать дополнительно примерно 12,5 тысяч человек, а это, я считаю, очень амбициозная цифра для 3 лет.

По-хорошему, я очень удивлюсь, если это удастся сделать за этот период, но поскольку не указано, насколько следует сократить скро службы, то это могут быть гораздо более консервативные цифры: на 2 месяца, на полгода. Ели сократят на полгода, то должны будут найти примерно  6,5 тысяч новых военнослужащих. Если этот подход будет реализован, то и над репутацией армии придется провести большую работу.

Об этом говорится в документе, но работа над престижем армии не так уж и проста. Мало говорить по телевидению, что служба в ВС Армении – хорошее дело. Это тоже нужно, нужны различные передачи, интересные, интерактивные, но сама служба должна стать интересной работой для человека. Она должна быть одновременно достаточно хорошо оплачиваемой и интересной в том смысле, что там можно научиться чему-то новому, и это не должно быть слишком простым, по крайней мере, для людей образованных и способных или желающих учиться. Она должна давать возможности, чтобы это не были просто потерянные годы или армия не стала просто местом получения денег.

Их семьям должны быть предоставлены некоторые возможности и гарантии. Например, в США, если вы подпишете 5-летний контракт с армией, вы получите возможность бесплатно учиться в том университете, в который поступите. Государство дает эти деньги, а в США это может быть, например, $200 тысяч за 4 года.

Для детей в семьях, которым дорогое образование может быть недоступно, армия также может стать путем к более высокому социальному статусу в несколько более долгосрочной перспективе. Или, например, есть еще одна программа в Израиле: армия финансирует ряд программ гражданского образования для тех, кто хочет служить в армии в течение 5 лет после окончания учебы, и при поступлении человек договаривается с армией, которая выплачивает и плату за обучение, и высокую, равную зарплате во время службы, стипендию.

Таким образом, человек получает карьерный путь, и через эти 5 лет он может стать, например, очень хорошим инженером. Фактически государство может получить как солдата с 5 годами подготовки, очень подготовленного и мотивированного, так и через эти 5 лет получить качественного работника, который будет получать высокую зарплату, будет продвигать страну и платить высокие налоги.

- Господин Нерсисян, в целях увеличения числа контрактников за счет сокращения срочной военной службы в концепции подчеркивается важность программы «Защитник Отечества» как механизма, с помощью которого этот переход должен произойти к 2027 году. А как насчет преимуществ, плюсов и минусов этой программы?

- Она как программа может заработать через те 6 месяцев, когда сразу подписывается контракт, но по содержанию качество службы в армии должно повыситься, чтобы люди в большей степени были заинтересованы в подписании контракта. 

Например, если этот 6-месячный начальный этап обучения в армии станет более интересным на практике, с лучшей подготовкой, меньшим количеством формальностей, большей боевой подготовкой и более современными подходами, то люди будут более мотивированными продолжать, видя и понимая, что они могут воевать с нашим врагом.

Это тоже очень важно, потому что когда человек считает, что в случае войны он обязательно проиграет или окажется в сложной ситуации, я не думаю, что многие люди смогут пойти служить в армию или продолжать службу, подписывая 5-летний контракт. Важно, чтобы человек понимал, что он хорошо подготовлен.

Это тоже фактор, и для этого нужно много работать над самой армией и, естественно, работать и над освещением того, что происходит, куда мы движемся.

Мне кажется, здесь тоже есть некоторые проблемы. Например, было очень интересно, что об оборонительных укреплениях и инфраструктурах, которые сейчас масштабно строятся на нашей границе, большая часть нашей общественности узнала из азербайджанских БПЛА и пограничных видео

Мне кажется, это не такой уж правильный подход. Если этот объект находится близко к границе, он не может оставаться полностью секретным, и какой смысл людям в Армении не знать об этом и думать, что все служат только в ужасных условиях, как, например, публиковали некоторые каналы или СМИ, что Минобороны якобы ничего не делает.

Это также неправильный подход к репутации армии. Кроме того, важность освещения, разница между секретной и несекретной информацией, на мой взгляд, всегда была проблемой в Армении, потому что общественность этого не понимает. что должно быть секретным, а что нет. Мне кажется, что и на государственном уровне этого баланса нет.

Часто получается, что то, что должно быть секретным, таковым не является, а то, что является секретным, хранить в секрете не имеет смысла, все равно противник будет знать это наверняка. В результате это остается секретным для армянской общественности.

-Г-н Нерсисян, стимулирование вовлечения женщин в ВС, в концепции есть раздел с таким названием, насколько это, по Вашему мнению, важно и какое влияние это окажет на ВС РА?

- Ну, в определенном смысле это может частично решить проблему демографии и количества. Мне не кажется, что на данный момент это станет очень массовым, но в армии есть некоторые должности, и нет большой разницы, будут они заняты мужчинами или женщинами. Если женщины хотят служить в армии, я не вижу, в чем здесь проблема.

Мне не кажется, что на данный момент наше общество готово к обязательному призыву женщин, но хотя бы те, кто хочет получить образование, я не понимаю, в чем проблема. Мне кажется, в этом документе это уже написано, но, если я правильно понимаю, шаги в этом направлении уже сделаны.

- В концепции также говорится о профессиональной сержантской системе. Анализируя концепцию, я заметил, что сержантская система имеет большое значение в структурном аспекте армии, более того, упоминается, что Вооруженные Силы должны руководствоваться лозунгом «Сержантский корпус — костяк армии». Что это значит и каковы преимущества такого подхода?

- Это значит, что если ваш сержант качественный сержант, он гораздо лучше сможет донести до войск мысли вашего штаба, выступая вроде как переводчиком между штабом и войсками. Что здесь важно? Офицеру теперь приходится делать довольно много бумажной работы, и часть этой работы уже может выполнять сержант, а офицер может больше времени уделять развитию личного состава, умственной работе. Поэтому во многих армиях быть сержантом – это профессиональная работа, для которой надо пройти обучение, надо закончить сержантскую школу. Сержантами становятся не только из рядов обычных рядовых, как у нас. Примерно полгода-год сержантской школы - и выше зарплата, и больше возможностей.

- В новой концепции также идет речь о системе территориальной обороны и скоординированной, единой обороне административных округов. В чем суть этого и в чем заключается роль территориальной обороны?

- Роль территориальной обороны должна быть правильно выстроена. Кроме того, кроме армии, если у вас есть резервисты, ополченцы, которые всегда вместе проходили подготовку, то при правильной оргаизации территориальная оборона может быть эффективной. Например, военнослужащие, которые годами тренировались вместе, хорошо знают друг друга, хорошо знают местность и т. д. Очень важно, чтобы эти люди не слишком отличались от армии, и чтобы все было организованно и качественно. К примеру, лучше иметь 5 таких батальонов, чем 50, которые просто на бумаге. Важно, чтобы не было путаницы между теми, кто находится в территориальной обороне и активном резерве. В случае территориальной обороны эти силы должны быть готовы в случае необходимости вступить в бой уже в первый день. В случае с активным резервом очень важно решить те вопросы, которые у нас были во время 44-дневной войны. Мне кажется, лучший способ — это оцифровать систему:

В XXI веке, я думаю, нет необходимости в книгах и папках с бумагами. Я бы сказал, что даже здания военкомата на данный момент не нужны. Например, когда сканируют наши удостоверения личности, там все про нас написано, и просто нужно добавить к ним, например, информацию о воинском звании гражданина, его номер телефона, который всегда будет доступен.

Если в штабе, например, решили вызвать 1000 человек, им останется только выбрать, сколько человек нужно из пехоты и ПВО, и система их автоматически подберет и вызовет. Причем за этим процессом уже может следить полиция, а армейские офицеры не будут тратить на это время.

- В концепции говорится о совершенствовании системы охраны государственной границы. При этом примечательно, что в этом контексте для охраны границы на первый план выдвигается важность насыщения необходимыми техническими средствами. Помимо насыщения техническими средствами, упоминается и поэтапный переход функции охраны от военных к пограничным войскам СНБ РА. Отмечается также организация дежурств с использованием техсредств, к примеру, роботов. Как Вы оцениваете плючы и минусы такого подхода?

- Это тоже вызовет проблемы. Встанет вопрос, откуда взять столько людей, потому что на данный момент я не думаю, что эти войска готовы держать 1000-километровую границу. Мы говорим здесь о тысячах людей, и мы приходим к одной и той же проблеме: как мы будем организовывать призыв, как мы сократим этот срок, если нам понадобится большее число людей.

Кстати, одна из больших проблем армянской армии – это численность. Я думаю, что нам сегодня нужно дополнительно около 15-20 тысяч военнослужащих. Например, если наш противник, который действует более крупными силами, объявит мобилизацию, он может иметь армию численностью около 120-130 тысяч человек. Я думаю, что на данный момент мы сильно отстаем от этой цифры. На данный момент, если говорить о роботах, которые упомянуты в концепции, то мне кажется, что об этом еще рановато.

Если говорить о наземных роботах, то таких идеальных боевых роботов на данный момент, пожалуй, нет ни в одной стране. Однако на этот вопрос можно посмотрть с другой стороны - использование дронов, которые в некотором смысле тоже роботы. Если на границе их начнут массово использовать, в разных форматах, это может помочь нанести удар по противнику гораздо раньше, чем он достигнет наших позиций.

- Господин Нерсисян, после 44-дневной войны в 2020 году и особенно с 2021 года правительство Республики Армения начало приобретать новые виды оружия, нового качества, более совершенное вооружение, сотрудничая в этом вопросе с рядом всем нам известных стран. Что Вы думаете об этом оружии и какую пользу оно может дать ВС РА?

- Современное оружие, естественно, очень важно. В то же время следует понимать, что закупка оружия – это не реформа, и только закупка оружия не может полностью решить все вопросы. Очень важно, чтобы это оружие и боеприпасы были интегрированы в армию, как с точки зрения обучения обслуживанию этого оружия, наличия соответствующих центров в стране, так и в собственно военном смысле.

Давайте представим, что мы закупаем средства ПВО, например, у 4-х разных стран, имеющих советские, российские, индийские, французские системы, и приобретаем одну у 5-й страны. Если, например, французский радар GM 200 стоит в поле, но не работает с другими системами, то это не принесет пользы, а если у вас есть цифровая сеть, которая работает со всеми радиолокаторами, с существующими огневыми комплексами, то это уже может создавать дополнительную ценность. 

Если у вас есть товар из разных стран, проблема еще больше усложняется, и еще более важным становится наличие у вас оцифрованных сетей управления, о чем очень кратко, но упоминается в документе. 

Эту проблему должна решить только военная промышленность Армении. По двум причинам: 

во-первых, потому что армянская военная промышленность может это сделать, потому что у нее развит ИТ-сектор, и это на 90% вопрос информационных технологий; 

во-вторых, это очень важная и необходимая часть военной службы, учитывая проблемы, связанные с кибербезопасностью.

А если вы покупаете оружие в другой стране, велика вероятность, что это может вызвать проблемы с кибербезопасностью.

Кроме того, даже если такой проблемы нет, если сегодня у вас хорошие отношения со страной, которая поставила вам эту систему, то через 5 или 10 лет эти отношения могут измениться, и эта страна, например, скажет, что с завтрашнего дня эта система не будет предоставлять обновлений, что делает ее устаревшей. 

А изменение такой системы - это очень большая история, потому что она также влияет на структуру армии.